Китай отказался от глобализации

Под таким заголовком была напечатана интересная статья Г. Х. Попова в газете «МК» от 13.11.06 г. Главный вывод, сделанный в статье, совпадает с одним из основных положений КОБы: «Глобализация — объективный процесс, а управление этим объективным процессом — субъективно». Рекомендуем активистам КПЕ использовать статью в работе с людьми.

Что касается отказа Китая от глобализации, то это в настоящее время ещё большой вопрос. И пусть Г. Х. Попов не успокаивает нас этим отказом. После прочтения статьи Г. Х. Попова рекомендуем познакомиться с материалами других статей по Китаю, из которых следует, что Китай имеет вполне конкретные планы и горе тем, кто не берёт их в расчёт.

ИАС КПЕ

КИТАЙ ОТКАЗАЛСЯ ОТ ГЛОБАЛИЗАЦИИ

Г. Х. Попов
Президент Международного университета в Москве

Когда я впервые прочел книгу Гевина Мензиса «1421 — год, когда Китай открыл мир» — я был в полном шоке.

Что-то подобное я испытал в восьмом классе, когда благодаря доброму отношению старушки-библиотекаря, разрешавшей мне рыться по полкам скромной библиотеки, я обнаружил довоенный сборник Д. И. Писарева и прочел его статьи о Пушкине. Потрясенный, я понял, что даже Пушкина можно критиковать. И еще: по самым общепринятым точкам зрения иметь свои взгляды. Писарев не сумел настроить меня против Пушкина. Но он сделал меня тем, кого он называл Критически Мыслящей Личностью.

Вот и теперь, после чтения Мензиса, рушились мои самые фундаментальные представления. Выходило, что задолго до европейцев китайские адмиралы уже открыли Южную и Северную Америки, Австралию и Новую Зеландию, пересекли Тихий океан, открыли Антарктиду и Гренландию, обошли Сибирь морским путем. Более того, легендарный Генрих Мореплаватель посылал своих капитанов вовсе не в неизвестность. В его замке Сагриш с ним были, как замечает Мензис, не только «каталонские капитаны, еврейские картографы и арабские астрономы». В сверхсекретных помещениях хранились карты, которые чудом попали в Европу и на которых уже были нанесены и Мыс Доброй Надежды, и острова Карибского моря, и пролив, названный позднее Магеллановым. Как пишет Мензис, «отчаянные и предприимчивые Колумб, Диаш, Васко да Гама, Магеллан, Джеймс Кук, отправляясь в путь, хранили у сердца карты, на которых были отмечены их маршруты». Это карты Кангнидо, Пири Рейса, Вальдзеемюллера и другие.

Когда книгу Мензиса перевели на русский язык, я прочел ее снова. Но почувствовал, что мое внимание начинает смещаться. Меня все больше волновал вопрос не о том, кто был первым, а вопрос о том, почему Китай уничтожил все отчёты о плаваниях. Почему, открыв мир, он отказался от планов его освоения и избрал путь изоляционизма. Размышляя о неизбежности нынешней глобализации; о тупике, в котором оказалась модель глобализации американской администрации; о необходимости искать для человечества другую модель, я всё больше чувствовал, что события шестивековой давности имеют к волнующей меня проблеме самое прямое отношение.

1. Сверхдержава XV века

В начале XV века китайский император Чжу Ди успешно создал великую Поднебесную. Но если недавние Империи Чингисхана и Тамерлана традиционно строились на силе, то империя Чжу Ди была государством особого типа.

Конечно, была сила. Была многомиллионная армия, Более того, было «сверхоружие» — порох, В противовес тому, что когда-то я читал, что «китайцы изобрели порох, но использовали его только для фейерверков», Китай создал грозное и недоступное другим сверхоружие — огнестрельные пушки и ружья.

Но не менее важным было то, что Китай опирался на идеологию буддизма. Она отличалась исключительной веротерпимостью и позволяла «сосуществовать» в империи и синтоистам — японцам, и тибетским приверженцам религии бон, и мусульманам, и язычникам.

Третий фактор — конфуцианство. Это была разработанная до деталей процедура подходов к любым вопросам — от устройства госаппарата до организации жизни в семье.

Четвертый фактор — иероглифы. Гениальное изобретение китайских интеллектуалов позволило свободно общаться, не зная устного языка, и жителям регионов Китая, и корейцам, и японцам.

Пятый фактор — опора на крестьянство. Конфуций считал мелкое и среднее крестьянство основой государства. Центром общества признавали тех, кто кормил и себя, и государство.

И ещё об одной стороне империи Чжу Ди надо сказать. Чжу Ди опирался на слой, который не имел ни семьи, ни детей, ни наследников. Это были евнухи. В отдельное время их число достигло 70 тысяч человек. Кастрированные для гаремов евнухи, кроме интересов государства, ничего не имели. Евнухи заняли при Чжу Ди ключевые позиции в армии, на флоте, при дворе.

И всё же главной опорой империи Чжу Ди была китайская цивилизация в целом. В отличие от Европы, где после античности наступил провал в виде темных веков, Китай развивался непрерывно. Астрономия, металлургия, медицина, агротехника — в любой из отраслей Китай на сотни лет опередил остальной мир. Порох и бумага, книгопечатание, бумажные деньги, фарфор, шёлк.

На банкете в Пекине присутствовали почти 30 тысяч гостей, гости ели на фарфоровой посуде на 10 блюд. А в это же время на свадьбе английского короля Генриха V и Екатерины Валуа было 600 гостей. Ели вяленую треску на заменявших тарелки кусках черного хлеба. На Екатерине не было ни белья, ни чулок. А наложница Чжу Ди была разодета в яркие шелка, сверкала алмазами и рубинами, источала благовония. Шестимиллионную китайскую армию, вооруженную пушками и ружьями, нельзя даже сравнивать с войском Генриха V в 5 тысяч человек с луками, мечами и копьями. На рынках Пекина продавались сотни книг — даже любовные романы. А в библиотеке Генриха было всего 6 рукописных томов.

Подводя итог, надо сказать: Китай был не просто империей. И даже не мощной силовой империей. Поднебесная была подлинной сверхдержавой, на века превосходившей остальной мир во всех областях — технике, науке, культуре. Решение Чжу Ди заняться устройством всего земного шара, осуществить, как бы мы теперь сказали, глобализацию, имело под собой все основания.

2. Курс на глобализацию

Начал Чжу Ди с укрепления «тылов», с решения внутренних проблем.

Он отремонтировал 5 тысяч километров Великой Китайской стены и достроил её, доведя длину стены до 6,5 тысячи километров.

Джу Ди расширил и удлинил Великий Китайский канал — ещё одно замечательное достижение китайской цивилизации. Водная дорога длиной 1800 километров — от Пекина до Шанхая — связала дешёвым и надёжным путём основные части Китая.

После внутренних мер император перешел к «ближнему зарубежью». В разных формах в орбиту Поднебесной были включены Маньчжурия, Корея, Япония, Тибет, страны Юго-Восточной Азии. На праздновании открытия новой столицы — Пекина — присутствовали цари и князья 28 стран.

На «ближнем зарубежье» Китай отрабатывал наиболее эффективные методы глобализации: предоставление торговых льгот, выделение займов для закупок в Китае шёлка и фарфора, встречные закупки для Китая хлопка, сахарного тростника, ископаемых. Использовались и подарки, и прямые взятки местным чиновникам. Китай был ориентирован на уважение к иностранцам. В Пекине готовили переводчиков с 20 языков. В страны, входившие в эту зону Китая, он посылал семена, породы сельскохозяйственных животных. В целом речь шла о комплексе экономических мер, торговых связей как альтернативе силе.

Какой разительный контраст с тем, что делали европейцы! Их интересовали только золото и пряности. Их методом были казни и зверства. Писсаро, захватив Перу, казнил пять тысяч индейцев. Васко да Гама, приплыв в Индию, отрезал руки и уши тысячам местных жителей. Кровь лилась на всем пути верующих в Христа колонизаторов из Европы.

Китайцы знали, что земля — шар. Знали и примерные его размеры, Умели определять широту и — с ошибками — долготу. У них был опыт почти 600 лет плавания по теплым и ледяным морям.

И Чжу Ди поставил задачу: «плыть до края земли», «дабы включить в орбиту гармоничного мира, управляемого согласно законам Конфуция», «все варварские страны, которые встретятся на пути». Это была четко сформулированная задача глобализации.

Почему решили плыть? С одной стороны, конфликтную ситуацию в Средней и Передней Азии, да и в Европе китайцы знали хорошо. С другой — Великий шелковый путь тоже хорошо представляли.

В сентябре этого года я с товарищами преодолел тысячи километров по трассе синьцзянского и тибетского маршрута — от Урумчи до Лхасы. Сотни километров между Каракорумом и Куэньлунем мы следовали по дорогам Великого шёлково пути на высотах между 4 и 5 тысячами метров. Даже я, не раз бывавший в Тибете, задыхался от нехватки кислорода. Так что понять решение китайцев искать морской путь я могу.

3. Алые паруса,
или Пять флотов империи

Флот, который должен был выполнить волю императора, назвали «Золотым» из-за его размеров и из-за грандиозных затрат на его строительство. Но можно было бы назвать его и «Алые паруса». За четыре века до того, как героиня Грина увидела во сне алые паруса, сотни кораблей китайского флота были оснащены легкими прочными парусами из алого шелка.

Во главе Золотого флота был поставлен великий евнух Чжэн Хэ. Мусульманин по вере, он был выдающимся деятелем империи. Даже рост его поражал — почти 2 метра. Имена ещё четырех евнухов-адмиралов — Хон Бао, Чжоу Мань, Чжоу Вэнь и Ян-Цин — должен знать каждый культурный человек. Это они обошли земной шар.

Золотой флот был воплощением всей китайской цивилизации. В него входили 250 «плавучих сокровищниц», почти 400 военных кораблей, 400 зерновозов, водовозов, ремонтных баз и т. д.

«Плавучая-сокровищница» была по размерам чуть ли не стадионом — около 150 метров в длину и 40 метров в ширину. На ней было 10 мачт, её строили из трех слоев крепчайших деревьев. Она была разделена на 16 водонепроницаемых отсеков, и затопление даже нескольких из них ещё не вело к гибели корабля. Руль по высоте и ширине был около 10 метров. Были сменные кили. Читая обо всем этом в книге Мензиса, я понял, что корабль праотца Ноя мог быть таким же.

Флот имел все для долгого плавания. Даже дрессированных морских выдр, чтобы они загоняли рыбу в сети. Имели собак для свежего мяса. В бочках росла соя — чтобы избежать цинги. Умели опреснять воду. Ехали астрономы, геологи, агрономы. Флот мог до трех месяцев плыть вдали от берегов и преодолевать до 10 тысяч километров. Численность экипажей флота составляла 30 тысяч человек. Евнухи-адмиралы не забыли даже о наложницах и запасах презервативов.

Сокровищницы имели недостатки — они были плоскодонные и по преимуществу могли плыть по течению.

Для сравнения можно сказать, что самые большие венецианские галеры того времени были в пять раз меньше в длину, чем «сокровищницы», и могли везти не 2 тысячи тонн груза, а тонн 50. Галеры эти не имели ни медных, ни железных пушек.

В общем, никто не мог остановить флот Чжэн Хэ: это была акула среди мелких сардинок.

4. Открытие земного шара

По причинам, о которых речь пойдет ниже, все главные материалы плаваний Золотого флота были сразу же уничтожены.

Поэтому Гевин Мензис составил и приводимую здесь карту предполагаемых плаваний и на сотнях страниц своей книги рассказал о великом подвиге китайских адмиралов. Но это рассказ и о его собственном подвиге: научном и человеческом. Почти 10 лет своей жизни, расходуя свои средства, он, используя свой опыт командира английской подводной лодки, исследовал и пути флотов, и места их возможных остановок. Искал следы их плаваний. Мензис использовал целый набор доказательств.

Первое. Карты, которые изображали открытые материки. Эти карты в неполном виде, но всё же дошли до Европы. Именно они заставили Мензиса начать своё исследование.

Второе. Факт возвращения в Китай Золотого флота. Вернулись 1/10 часть экипажа и 1/10 часть кораблей. Но они вернулись.

Третье. В Китай привезли из-за моря кукурузу, и она стала одной из ведущих пищевых культур.

Четвертое. В местных музеях потенциальных остановок кораблей Мензис обнаружил материальные свидетельства визита китайцев — вплоть до картин, изображающих их причал.

Пятое. Мензис искал и отмечал остатки китайских судов, особенно якорей, в различных частях земного шара.

Шестое. Мензис обнаружил породы китайских кур на всех широтах. Он нашёл даже китайские гены в крови ряда племен Америки и Австралии.

Следы того, что китайцы обошли Сибирь, Мензис нашёл в одной из китайских книг той эпохи: в ней были изображения эскимосов и пляшущего казака. Мензис выдвинул объяснение успеха китайских капитанов: Гренландию и Сибирь они обошли, так как уровень мирового океана был в XV веке существенно ниже, а похолодание в мире началось спустя полвека после плавания Золотого флота.

Порознь доводы Мензиса можно принимать по-разному. Но в совокупности перед нами убедительные доказательства того, что в 1421 — 1423 годы китайские адмиралы открывали нашу планету.

5. Отказ от глобализации

Теперь можно вернуться к вопросу о том, почему в Китае были уничтожены все материалы о Золотом флоте.

Ответ четкий: империя приняла историческое ращения об изменении курса внешней политики. Отказ от экспансии. Отказ от глобализации. Курс на изоляцию от внешнего мира.

Новая директива была исчерпывающей. «Китай в состоянии производить все необходимые для жизни товары и продукты самостоятельно». Для такого курса были и субъективные поводы, и объективные причины.

Через два месяца после отплытия флота Чжэн Хэ над Запретным городом в Пекине разразилась буря, начался пожар. Огонь уничтожил почти весь город и даже трон императора. Погибли сотни людей.

Чжу Ди расценил всё как гнев неба и передал власть сыну.

Но мандарины требовали более решительных мер: отстранить евнухов, отказаться от экспансии. И Великая стена, и Великий канал, и Золотой флот потребовали грандиозных затрат. Только лесов для судов было вырублено столько, что Вьетнам восстал и отделился от Китая.

В сентябре 1424 года Чжу Ди умер, а его сын запретил строить «плавающие сокровищницы» — даже чертежи были уничтожены. Сожгли всё отчёты и карты. Вообще любые поездки китайцев за рубеж запрещались.

На землях Китая воцарилась гармония застоя — в духе Конфуция. Связи с внешним Миром сведены к минимуму — доходы от внешней торговли упали до 1 % всего объёма доходов империи. А после 1644 года и смены династии Мин на династию Цин изоляция усилилась. Китай впал в летаргию.

Отказ от глобализации имел серьёзные экономические и политические основания. Китайское крестьянство, базирующееся на вековой ирригации, могло прокормить и себя, и власти. А мандаринам легче было властвовать над таким крестьянством.

На отказ от глобализации повлияли и итоги плаваний Золотого флота. Потери судов и экипажей превысили 9/10 того, что было на старте. Анализ показал, что во всех вновь открытых странах (кроме империи инков) уровень производства не имел никаких особых доходов. А земли были хуже китайских, и смысл создавать колонии терялся. Базы для торговли с заморскими странами не было. Да и китайский метод колонизации был чересчур гуманным.

Всё сказанное позволяет сделать некоторые выводы о китайской попытке глобализации в XV веке.

6. Уроки

Первое. Китайский план глобализации опирался на сверхоружие — огнестрельные ружья и пушки. Но главной основой претензии Китая на глобализацию планеты было грандиозное превосходство в экономике, науке, технике, культуре, уровне медицины, характере религии и всей идеологии. Китай превосходил оставшийся мир на одно-два столетия.

Второе. Метод китайской глобализации был основан на веротерпимости, на идее сохранения в вассальных странах местной национальной власти. Этот метод предполагал не столько захваты и конфискации, сколько экономическую базу под глобализацией — торговлю, взаимовыгодный обмен.

Третье. Внутри самого Китая не было достаточной потребности в расширении географии Поднебесной и вообще в смешанном мире. Для сравнения отметим, что в Испании и Португалии после завершившейся многовековой войны за изгнание мавров был значительный слой дворян, оставшихся без дела и готовых ехать за океан в поисках лучшей доли. Не было и того, что двигало экспансию Древней Греции и Рима, — потребности в новых рабах.

Четвертой. Не менее важным было и то, что в открываемых землях не было с точки зрения Китая самого элементарного: в этих странах отсутствовала сколько-нибудь сильная власть, которую можно было бы сделать вассальной.

Пятое. Для подъёма новых территорий хотя бы до минимально необходимого с точки зрения Китая уровня — прежде всего в сельском хозяйстве — требовалось столько ресурсов, что даже полное разорение самого Китая мало что дало бы для подъёма остального земного шара.

В общем, обнаружилось, что уровень развития Китая и его превосходство, создавшие основу для китайской глобализации, были реальные, а вот потребности в глобализации в Китае не было, не было в Китае и ресурсов для глобализации, а в окружающим его мире не было условий для глобализации. Поэтому само решение Китая об отказе от глобализации понятно и мотивировано. Но реализация его в варианте изоляционизма вызывает серьёзные размышления.

Да, Китай несколько столетий — до начала XIX века — прожил нормальной жизнью. Чуть ли не десять поколений.

Но, свято место пусто не бывает. Приняв концепцию изоляционизма, Китай допустил экспансию европейских варваров в наиболее диких, кровавых, зверских формах.

Решающим же стало то, что, изолировав себя, Китай многократно сократил и без того слабые внутренние стимулы к процессу выхода за рамки традиционности. Расплата наступила через несколько веков, когда в Европе началась промышленная революция. С эпохой пара и машин Китай соревноваться уже не был готов.

Поэтому напрашивается главный вывод: глобализация — неизбежный процесс. Но необходимы цивилизованные, прогрессивные формы глобализации. Этот вывод актуален и для современной эпохи.

Глобализация по-китайски

Тему продолжает публикация в «Независимой» газете от 13.11.06 г. — «Глобализация по-китайски» (С. Г. Лузянин). В ней рассматриваются пути китайской интеграции в Центральной Азии. Вывод автор даёт следующий:

«России и странам ЦА никуда не деться от Китая, с ним все обречены дружить. В этом контексте возможно сохранение двух альтернатив. Первая — интеграции региона ЦА вокруг российско-казахстанской «оси» в рамках углубления существующих проектов (ЕврАзЭС и ОДКБ). Вторая — интеграция вокруг китайско-казахстанской «оси», расширение ШОС или появление модифицированных китайских проектов. Вполне вероятно, что последний сценарий — часть более масштабной евразийской стратагемы Китая, которая, возможно, в среднесрочной и более отдаленной перспективе не по всем параметрам будет совпадать с российскими интересами национальной безопасности».

Далее тему продолжают подборка статей на тему интеграции Китая.

Газеты «Коммерсантъ» от 07.11.06 г. («Китай открыл Африку») и «Московские новости» от 10.11.06 г. («Африка в объятиях Пекина»), «Независимая» от 13.11.06 г. сообщают, что: «В Пекине завершился двухдневный саммит Китай–Африка, в котором участвовали делегации из 48 африканских стран. По итогам форума китайские компании получили в Африке контракты почти на $2 млрд., прежде всего в области энергетики. В обмен Пекин списал африканским странам большую часть старых долгов и пообещал дать кредиты на сумму $5 млрд. Одновременно председатель КНР Ху Цзиньтао пригласил африканских лидеров установить с Китаем „братские отношения“. Таким образом, Пекин открыто объявил о своём намерении сделать Черный континент зоной своего влияния». Главная мысль всех статьей — «Стратегическая цель Пекина — превратить Китай из региональной державы в глобальную».

«Коммерсантъ» же, но уже от 08.11.06 г. («В Пекин со своим телевизором») сообщает, что доля российского экспорта машин и оборудования в Китай снизилась, и в 2005 году составляет 2,1 % против 28,7 % в 2001 году. В последнее время Китай превращается в крупного экспортера оборудования. Россия же становится поставщиком исключительно сырья.

На эту же тему «Газета» от 08.11.06 г. («Техника в обмен на инвестиции») сообщает: «У Китая в отношении России свой интерес. Возможным вариантом У И — зампремьер Госсовета КНР (прим.ред.сайта) — назвала также обработку сырья на территории России китайскими предприятиями с перспективой дальнейшего экспорта в третьи страны. В качестве пилотного проекта китайцы построят два завода по переработке круглого леса в Хабаровском крае и в Читинской области». О том, что китайскую экономику интересует только обработка сырья на территории России, так же сообщают «МК» от 13.11.06 г. («Жукова застукали за подсчётом ворон») и «Независимая» от 10.11.06 г. («Москва продаст Пекину луноход»): «Чтобы изменить структуру экспорта, Россия готова продавать Китаю электроэнергию и космические технологии».

От редакции сайта:

Как видно из приведенной информации, руководство Китая не намеренно проводить изоляционистскую позицию, а активно включается в интеграционные процессы. Однако, это происходит лишь на четвёртом приоритете обобщённых средств управления, а осуществление самостоятельной глобальной политики и управление процессом глобализации требует применения более высоких приоритетов управления. Пока же политика китайского руководства вписана (подчинена) в глобальную политику «мирового закулисья». Но кто знает, что может произойти через некоторое время, когда Китай окрепнет?

Многие считают, что в Китае обстановка хорошая и Китай успешно развивается. Это далеко не так. Причиной множества существующих в Китае проблем является как раз факт того, что внутренняя политика Китая подчинена глобальной политике. Подтверждением наличия проблем в Китае служит статья Владимира Батурова опубликованная в «Политическом журнале» от 07.11.06 г. Мы решили вынести её на сайт полностью с тем, чтобы активисты КПЕ более-менее полно познакомились с обстановкой в Китае. Обращаем особое внимание на достаточно подробный перечень существующих в Китае проблем, перечисленных в середине статьи. Рекомендуем сопоставить их с существующими проблемами в России.

ИАС КПЕ

Гармония или утопия

Руководство Китая решилось улучшить модель «социализма с китайской спецификой»

Владимир БАТУРОВ

На проходившем за закрытыми дверями пленуме ЦК правящей в Китае компартии (КПК) принята «Резолюция по некоторым важным вопросам построения социалистического гармоничного общества». КПК постановила «построить социалистическое гармоничное общество» к 2020 г.

История вопроса

По велению местной компартии, отметившей минувшим летом 85-летний юбилей, как «теория», так и практика социализма в Китае не однажды претерпевали зигзагообразные трансформации. При Сталине, да и в начальный период при Хрущеве, Мао Цзэдун (ставший во главе КПК еще в 1935 г.) и его соратники заявляли, что следуют примеру «первой страны социализма», являются «учениками» советских коммунистов. Но со временем Мао Цзэдун возомнил себя новым «классиком научного коммунизма» и счел Москву отсталой в идеологической сфере, экономику СССР — топтавшейся на месте, а «советскую модель» общества в целом — непригодной для Китая.

В 1958 г. им была поставлена цель с помощью «большого скачка» в промышленности и народных коммун в сельском хозяйстве резко обогнать ряд стран Запада и Советский Союз экономически, что, по мысли Мао, позволило бы Китаю одним махом перепрыгнуть в коммунизм. Был даже определен срок попадания в «рай»: «три года упорного труда — десять тысяч лет счастья».

Но эта попытка «опережающего развития», а по сути авантюра, кончилась полным экономическим крахом и голодом, унесшим жизни миллионов китайцев. А в сфере политики — острым кризисом, который в итоге привел к так называемой «культурной революции» — 10-летнему периоду жесточайших репрессий против всех видов инакомыслия и оппозиции, в том числе против многих высших деятелей КПК. Только после смерти «великого кормчего» 30 лет назад, в сентябре 1976 г., в Китае началась серьезная «переоценка ценностей» и отход от наиболее одиозных идей Мао Цзэдуна.

К концу 70-х главной властной фигурой в Китае стал Дэн Сяопин, бывший приближенный «кормчего», впоследствии попавший у Мао в опалу. Он начал серьезную «перестройку» режима, но без полного развенчания самого Мао, которому и сейчас поклоняются в монументальном мавзолее в Пекине как основателю «нового Китая». Под лозунгом Дэн Сяопина о необходимости «раскрепощения сознания» дело дошло до того, что на одном из пленумов ЦК КПК режим, созданный в период «культурной революции», был назван «феодально-фашистской диктатурой», однако так и не было признано, что во главе ее был сам «великий кормчий».

Дэн, известный своим афоризмом про «кошку, которая должна ловить мышей независимо от своего цвета», выдвинул также формулу «реформы и открытость», но при обязательном сохранении монопольного политического контроля компартии над страной. Позже эти и другие идеологические и практические установки были названы теорией Дэн Сяопина о строительстве «социализма с китайской спецификой».

Общий курс реформ при Цзян Цзэмине — «преемнике» Сяопина — не претерпел существенных изменений. Более того, при Цзян Цзэмине Китай развивался практически без крупных политических потрясений или экономических кризисов, в отличие от северного соседа, где компартия перестала быть правящей, экономика забуксовала и откатилась далеко назад, а СССР как геополитическое образование вообще перестал существовать. Поднебесная же при темпах роста в 8 — 10 % в год смогла добиться в экономике впечатляющего прогресса.

На первый взгляд, можно прийти к заключению, что модель «социализма с китайской спецификой» окончательно доказала свою состоятельность. Однако это было бы крайне упрощенным выводом. Прежде всего экономический рост и даже рост материального благосостояния больших по численности групп населения не тождествен «развитию социализма». Фактически от многих его важнейших принципов китайское руководство отошло, если и не на словах, то на деле. Парадоксальным образом под руководством КПК и при сохранении «социалистического фасада» в Китае на практике успешно строился капитализм. Причем не лучшего пошиба.

Коррумпированная китайская государственная и партийная бюрократия и весьма многочисленный слой бизнесменов продолжали быстро обогащаться. Как и в России, чиновники, так называемые «красные директора», «новые китайцы», часто из криминалитета, незаконно приватизировали госпредприятия, набивали кошельки и приобщались к роскоши и «красивой жизни». А в КПК (по-китайски «компартия» — «гунчандан», что в буквальном переводе означает «партия общего имущества») при Цзян Цзэмине стали принимать даже миллионеров. «Обобществлять» свою собственность их при вручении партбилета не обязывали.

Ху Цзиньтао — идеолог «гармонизации»

Ссылки на необходимость достижения «гармонии» в китайском обществе начали фигурировать в документах КПК еще с 2002 г., когда начался переход к ныне правящему «четвертому поколению» руководства КНР во главе с Ху Цзиньтао. «Смена поколений» происходила, кстати, в весьма острой, но в основном «подковерной» межклановой борьбе в высших эшелонах партгосноменклатуры. В официальный партийный лексикон лозунг создания «социалистического гармоничного общества» вошел в конце 2004-го, когда Ху занял все главные посты в партии и государстве, а в первой половине 2005 г. он стал лейтмотивом в китайской внутриполитической пропаганде. Именно Ху выступил на последнем пленуме в минувшем октябре с «важной речью» по вопросам «построения социалистического гармоничного общества».

Нынешние установки на «гармонизацию» рассматриваются экспертами как попытки Ху и его окружения найти пути срочного сглаживания острейших социальных противоречий и конфликтов и нейтрализации многочисленных негативных явлений, которые были порождены в современном Китае в ходе экономических и прочих реформ последних двух с лишним десятилетий.

В документах пленума говорится, что в предстоящие 15 лет партия предпримет усилия по «совершенствованию демократической правовой системы, защите прав человека, сокращению имущественного неравенства, повышению трудовой занятости, улучшению деятельности правительственных органов и укреплению моральных устоев в обществе». Значительное место на пленуме было уделено также «задачам борьбы с коррупцией в партии и госаппарате и проведению этического воспитания в обществе».

За этими обтекаемо-позитивными формулировками кроется малоприятная и опасная реальность. В частности, это колоссальный разрыв в доходах между богатыми и бедными, между городом и деревней; вопиющее неравенство в доступе к образованию и медицинскому обслуживанию; огромная по масштабам безработица; серьезнейшее обострение экологических проблем, грозящих будущему Китая; межэтническая напряженность в ряде национальных районов КНР; рост ряда видов преступности (особенно экономической); незаконная приватизация госпредприятий; массовые незаконные экспроприации земли у крестьян; огромная коррупция, поразительное по масштабам казнокрадство и моральное разложение среди госчиновников и партийных функционеров; их произвол в отношении простых людей; увеличивающееся недоверие населения к властям и рост протестных акций; и т. д. и т. п.

О серьезности ситуации говорят, например, такие статистические данные:

• общий размер состояния 50 самых богатых людей Китая, по данным журнала «Форбс», еще в 2000 г. был равен чистому суммарному годовому доходу 50 млн. крестьян, проживающих в шести бедных провинциях страны;
• в абсолютной бедности в 2003 г. существовали почти 70 % сельского населения при доходе на одного человека в 1 долл. в день, а 23 % зарабатывали еще вдвое меньше;
• количество официально признаваемых безземельных крестьян составляет 34 млн. человек, однако, по оценкам некоторых китайских авторов, в действительности их не менее 65 млн., а это более 10 % сельского населения;
• от 20 до 35 млн. крестьян ежегодно становятся так называемыми внутренними мигрантами, ища работу в городах, однако в 2006 г. будет создано только 9 млн. рабочих мест;
• на образование своих детей средняя городская семья вынуждена тратить до 1/3 своих доходов, а в деревне даже больше;
• примерно 80 % жителей селян и половина горожан не охвачены медицинским страхованием, 33 % сельских жителей в случае болезни вообще не обращаются к врачам, а 45 % покидают больницы до выздоровления из-за дороговизны лечения;
• в среднем каждые два дня в стране имеет место какой-либо инцидент экологического характера, а ущерб, наносимый экономике КНР экологическим загрязнением, «съедает» ежегодно от 8 до 13 % роста ВВП;
• в 1994 г., по официальным данным, в Китае состоялось лишь 10 тыс. акций протеста, в 2004 г. — 74 тыс., а в 2005 г. было уже 87 тыс. «незаконных демонстраций» или «массовых инцидентов».

Нетрудно понять, что переживаемый Китаем бурный экономический рост сопряжен со все более серьезными издержками, в том числе растущей социополитической нестабильностью. Начинает «пошатывать» даже правящую верхушку Китая. В последние месяцы за экономические преступления, коррупцию, моральное разложение, серьезные злоупотребления и нарушение партийной дисциплины лишились своих постов несколько членов ЦК и его политбюро, в том числе и весьма близкий к Цзян Цзэминю глава горкома КПК Шанхая Чэнь Ляньюй.

Коррекция курса или ее имитация?

Группа экспертов ЦК КПК еще в прошлом году подготовила специальный доклад, в котором говорилось, что если в течение пяти лет главные социальные проблемы не будут смягчены и хотя бы частично решены, то страну ждет революция.

Даже и сейчас, после октябрьского пленума, не до конца ясно, насколько серьезны намерения Ху Цзиньтао осуществить реальный поворот в существующей социальной и экономической политике. Оценки пленума и его документов в официальных подцензурных СМИ Китая, разумеется, позитивные. Хотя на практике еще ничего почти не сделано, раздаются даже такие заявления, что, мол, концепция «гармоничного общества» должна стать «моделью для мира» как антитеза «социальному дарвинизму», что она станет «одной из основ китайской дипломатии», «окажет влияние на международую политику» и т. д.

Однако в Интернете, а также гонконгской и зарубежной прессе звучат и критические голоса китайцев. Например, Бао Тун, бывший член ЦК и личный секретарь покойного экс-генсека партии Чжао Цзыяна, попавшего в немилость за защиту студентов на площади Тяньаньмэнь в 1989 г., заявил, что документы пленума «напоминают ему пропаганду 1958 г., когда партия решила взять курс на «народные коммуны» и «большой скачок», с известным нам результатом». «Поразительная схожесть в том, что обещания раздаются щедро, но в реальности они легковесны и незрелы». По словам Бао Туна, Ху Цзиньтао в этом смысле «действительно унаследовал традицию Мао».

Жесткий скепсис и недоверие выражают даже молодые и менее политически подкованные люди. Газета «Саут Чайна морнинг пост» процитировала 29-летнего пекинского мелкого предпринимателя Сюй Юньлуна, который без обиняков заявил, что «построение гармоничного общества — ложь для обмана простых людей». Ученый-юрист из Пекинского университета Хэ Вэйфан сказал, что, несмотря на свою привлекательность для публики, лозунг о гармоничном обществе «остается фразой, к которой нет особого доверия». По его мнению, «для каждого нового руководства стало ритуалом выдвигать свой собственный символ и идеи, чтобы заменить ими то, что было при его предшественнике». Ученый считает, что «властям надо реформировать политическую и юридическую системы и дать народу больше свободы слова». «Гармоничное общество должно быть со свободой мнений, с открытыми дебатами и правом на демонстрации. Ошибочно самосохранение власти путем подавления оппозиции», — подчеркнул ученый.

Как ожидается, новая доктрина «гармонизации» будет более детально проработана в решениях очередного, XVII съезда КПК, который, согласно решению пленума, состоится во второй половине 2007 г. Что ж, подождем, не забывая в то же время о том, что история теории социализма и коммунизма богата всевозможными «благими намерениями», которые на деле оборачивались весьма плачевными результатами.