О новом президенте Франции
«ТРУБА» — ДЕЛО.
«Газета» № 81 от 08.05.2007 г.Руаяль — в кусты
Первым Николя Саркози поздравил Джордж БушРезультаты президентских выборов во Франции официально объявлены вчера утром. Президентом стал лидер консервативного Союза в поддержку народного движения Николя Саркози. Сеголен Руаяль признала свое поражение еще до завершения подсчета голосов. Инаугурация Саркози назначена на 16 мая. Придя к власти, политик решил несколько дней не появляться перед общественностью. Он уже формирует новый кабинет, сообщили журналистам пресс-секретари президента. Вся Франция замерла в ожидании, ведь Саркози обещал серьезные перемены. Как утверждают эксперты, внешней политике, в том числе и отношениям с Россией, он будет уделять значительно меньше внимания.
Французы очень ответственно отнеслись к нынешним президентским выборам. Явка была высокой: 86 % граждан, имеющих право участвовать в голосовании, явились на избирательные участки.
Когда были обнародованы результаты выборов (Саркози набрал 53,06 % голосов избирателей, за социалистку Сеголен Руаяль отдали голоса 46,94 % избирателей), на улицы французских городов вышли сотни манифестантов, протестующих против президентства Саркози. Демонстранты кидали камни в полицию и поджигали автомобили. Слышались лозунги «Саркози — фашист!».
Обеспокоенность французского общества вполне объяснима. Во время своей предвыборной кампании Николя Саркози уверял соотечественников, что социальные недуги Франции можно вылечить только решительными мерами. Саркози собирается ужесточить законодательство в отношении иммигрантов, прежде всего тех, кто хочет перебраться во Францию с семьями. Политическая линия Саркози по вопросу иммигрантов неоднозначно оценивается французской общественностью. С одной стороны, Саркози приобрел большую популярность благодаря жестким высказываниям в адрес жителей бедных городских кварталов. Именно эти слои населения в 2005 году провели внушительную по своим масштабам акцию протеста. С другой — брезгливое отношение нынешнего президента к неимущим иммигрантам вызывает обеспокоенность французских либералов, для которых права человека и политкорректность являются непреложными ценностями.
Помимо этого новый президент считает, что его соотечественникам стоит больше работать и ответственнее относиться к исполнению законов. Саркози назвал французскую 35-часовую рабочую неделю абсурдом. По замыслу президента сверхурочные не будут облагаться налогом. Саркози также настаивает на ужесточении наказаний за преступления.
Саркози сможет воплотить эти идеи, если в результате выборов во французский парламент большинство мест останется за правоцентристами.
Что касается внешней политики, то Саркози — классический атлантист (не путать с атлантом: рост Саркози всего 170 см).
Есть предпосылки ожидать, что он нарушит голлистскую традицию независимой внешней политики. «Если вы хотите, чтобы я сказал, к кому я ближе — к США или к России, которая ведет себя так, как мы это видели в Чечне, то я ближе к США. Мы никогда не воевали с ними, разве у нас есть причины ссориться? — заявлял Саркози во время предвыборной кампании. — Я настаиваю на том, чтобы Франция была другом США, но свободным другом — именно такую позицию занимал генерал де Голль». В свою очередь, американский президент Джордж Буш поздравил Саркози с победой на выборах первым и еще позавчера вечером, до подведения официальных результатов.
«Саркози известен своим хорошим отношением к США, что, кстати, он и не скрывал во время предвыборных речей. Кампания была посвящена преимущественно внутренним проблемам Франции. Тем не менее эксперты поспешили предсказывать более жесткую внешнюю политику Саркози, в том числе и по отношению к России», — отметил председатель комитета по международным делам Совета федерации Михаил Маргелов. Впрочем, политик считает такие прогнозы преждевременными. «Следует вспомнить в связи с этим предвыборную риторику канцлера Германии Ангелы Меркель о большей атлантической ориентации германской политики. Отношения России с Германией и при такой ориентации сохранились на высоком уровне. У Франции и России нет столь существенных расхождений в интересах и ценностях, чтобы отношения между нашими странами ухудшились», — отметил политик. «В президентских республиках, таких как Франция, от личности президента и в самом деле многое зависит. Но президентом, как правило, становится тот, у кого на первом месте интересы страны», — подытожил Маргелов.
Такого же мнения придерживается и руководитель Совета по внешней и оборонной политике РФ Сергей Караганов. Политолог заявил «Газете», что в начале своего президентского срока Саркози займется реформами. По мнению Караганова, президент постарается поддерживать со всеми хорошее отношение, поскольку внутренняя политика страны будет стоять на первом месте. Впрочем, уточняет политолог, «уже сейчас можно сказать, что Франция при Саркози больше не будет позиционировать себя как лидер антиамериканского альянса, как это было при его предшественнике Жаке Шираке». Тем не менее эксперт уверен, что «в интересах Франции проводить сбалансированную политику и поддерживать хорошие отношения как с США, так и с Россией».
Однако, по мнению Караганова, c течением времени «французская внешняя политика вернется на круги своя». «Кто бы ни стал президентом Франции, эта страна всегда будет положительно относиться к России. Это определяется современной политической конъюнктурой, — резюмировал он. — Несмотря на то что для французских СМИ стало традиционным критиковать политику Москвы, взаимоотношения между российским и французским руководством всегда были чрезвычайно теплыми».
ИГОРЬ КРЮЧКОВ«Московские новости», 11 мая 2007 г.Три фразы
«Я … их всех!» Николя Саркози реализовал свою мечту —
он стал президентом ФранцииЭтого дня Николя Саркози ждал четверть века. Вот свидетельство Жака Аттали, который в 1982 году был советником президента-социалиста Миттерана: «Мне звонил молодой человек, голлист, который хочет стать президентом. Я принял его в Елисейском дворце. Он не собирался переходить в наш лагерь, просто хотел узнать, как функционирует власть». Это был 27-летний Николя Саркози.
Впрочем, политика и власть привлекали его еще раньше. Он пишет: «Мне было меньше 15 лет, когда политика уже притягивала, как магнитом… /…/ То, что я был сыном иммигранта, приехавшего из Венгрии после драматического ялтинского раздела, а дед со стороны матери был евреем из Салоник, конечно, сыграло свою роль. … Мы любили Францию. Мне никогда не надоедало, сидя на плечах деда, смотреть с восторгом военные парады. Даже мысль критиковать Францию никогда не пришла бы нам в голову».
Николя родился 28 января 1955 года в одном из самых престижных районов Парижа. Его отец — выходец из старинного, но обедневшего аристократического рода — бежал из Венгрии в 1949 году. Зарабатывал на жизнь, рисуя рекламные надписи в Париже. В том же году женился на студентке, изучавшей право, дочери врача Арона Маллаха, того самого, на плечах которого Николя будет любоваться парадами на Елисейских полях.
Они живут в прекрасном особняке, рядом с парком Монсо. Отец Николя открывает собственное рекламное агентство. В 1959 году родители Николя разводятся, и он вместе с двумя братьями остается с матерью в особняке деда. Отец почти не появляется, мать возобновляет учебу, чтобы стать адвокатом. Николя растет вспыльчивым и агрессивным.
Учеба в школе не ладится, в 1967-м он даже остается на второй год.
Следуя примеру матери, поступает на юридический. Там дела идут лучше, но главная страсть — политика — влечет все сильнее. В 1975 году 20-летний Николя на митинге в Ницце впервые встречается с тогдашним премьер-министром Жаком Шираком. Тот уже слышал о молодом активисте и дает ему 5 минут на выступление перед шеститысячной аудиторией. Саркози говорит 20 минут: он уже тогда умел завоевывать внимание слушателей. Именно тогда он бросает свою первую знаменитую фразу: «Быть голлистом — значит быть революционером!» Зал покорен. Ширак тоже.
В 1983 году, вероломно обойдя своего тогдашнего покровителя, влиятельнейшего Шарля Паскуа, Саркози становится мэром города Нейи, самого богатого в парижских пригородах. И говорит свою вторую знаменитую фразу: «Я нае** их всех!» Ему 28 лет. Замеченный Шираком, он быстро делает карьеру в партии голлистов. В 1993 году он — министр бюджета в правительстве Эдуара Балладюра. И когда Ширак и Балладюр выставляют свои кандидатуры на президентских выборах 1995 года, Саркози оказывается в команде последнего. Одержавший победу Ширак долго не может простить ему это предательство.
Но незаурядные способности молодого политика заставляют Ширака забыть о личных обидах, и в 1998 году Саркози становится генеральным секретарем партии. В 2002 году Саркози надеется на пост премьера в награду за свои заслуги в переизбрании Ширака на второй срок. Но тот предлагает ему лишь должность министра внутренних дел. Другой бы опустил руки. А Саркози говорит свою третью знаменитую фразу: «Да пусть мне предложат быть хоть министром фаршированной капусты, я сделаю так, что все будут говорить о фаршированной капусте!»
Разумеется, левые уже сейчас говорят, что борьба не окончена. Впереди, буквально через месяц — парламентские выборы. Однако уверенная победа Саркози означает, что у него есть мандат на праволиберальные реформы.
При рекордном за последние 20 лет уровне участия в выборах (более 85 %) перевес правых над левыми тоже оказался рекордным: Саркози получил 53 % голосов. Лучшего результата добился только генерал де Голль — сорок с лишним лет назад.
Александр Бангерский,
собкор «МН», Париж«Московский комсомолец», 16.05.07 г.Он из Одессы, здрасьте!
Сегодня инаугурация нового президента ФранцииВладимир Владимирович, возможно, вопрос покажется вам бестактным, но твердо ли вы знаете национальность своих прабабушек? Понимаю, ответить непросто. Многие не то что национальность — даже имен своих прабабушек-прадедушек не знают (их у каждого восемь, поди упомни).
В самых респектабельных наших газетах (и до выборов президента Франции, и сразу после) без конца писали, что жена Саркози — из Одессы; что его дед по матери — Бенедикт, еврей; и что “единственной коренной француженкой среди предков нового президента была его бабушка по материнской линии”.
В гитлеровской Германии таких сведений было достаточно, чтобы попасть в газовую камеру. А зачем мы об этом пишем — непонятно.
Одна из этих газет настолько правильная, что вы на неё даже ссылаетесь в трудные минуты. И когда такие издания беспокоятся, что “исторические обиды выходца из Восточной Европы (Саркози) омрачат наши отношения с Францией”, невольно начинаешь думать — не ваше ли это беспокойство?
В то время, когда вы зачища… простите, защищаете коренное население на рынках, французы прошляпили Елисейский дворец и всю страну в придачу.
Все получилось почти как в песне Высоцкого:
…Замешкался маленько Ватикан.
Мы тут им Папу Римского подкинули —
Из наших, из поляков, из славян.Вот только не мы подкинули, а венгры, и не совсем из славян.
* * *Не стану скрывать: пишу вам с досады и от зависти. Эти чувства, может быть, не меня одного грызли в день выборов президента Франции. Слишком бросился в глаза контраст. Особенно, когда ТВ показало, как тысячи парижан ждут на площади результата и как толпа взрывается ликованием.
Мы годами рассуждаем, какая у нас демократия — суверенная или ещё не совсем. А зачем теории? Французы в полдень (в день выборов!) ещё не знали, кто станет их президентом. А мы…
Мы и в 2000-м за месяцы знали, что выиграете вы, а в 2004-м это было известно за годы. И сейчас мы давно и твердо уверены, что в 2008-м нашим президентом станете либо вы (если захотите остаться), либо станет тот, кого вы назначите.
То есть настоящей борьбы кандидатов за народ (за голоса избирателей) не будет. Никакой борьбы идей, программ, никакой политики. Только интриги царедворцев.
И уж точно не будет борьбы народа за своих кандидатов.
И значит — не выйдут на улицы толпы ликующих, не станут десятки тысяч граждан ждать на площади объявления результата. Разве что Кремль прикажет подогнать сотню автобусов с энтузиастами.
Люди отстранены от борьбы, а значит, и от победы. И они не делят её с победителем ни душой, ни даже карманом (там, голосуя, они знают, как изменится социальная и налоговая политика в зависимости от того, выиграет или проиграет их кандидат).
В благополучной Франции была рекордная явка — 85 процентов, потому что шла реальная борьба двух сильных достойных кандидатов.
А у нас… У нас недаром отменили явку (раньше по закону на президентские выборы должны были прийти 50 процентов + 1 человек). Отменили, тем самым сказав людям: можете не ходить, без вас обойдемся. А ночью напихают, припишут и объявят нам какой-нибудь вполне пристойный итог типа 66,66 %, для убедительности — с точностью до сотых долей процента.
…После объявления результатов телеканалы западных стран в прямом эфире показали, как новый президент Франции едет по Парижу.
Он ехал в черной машине. Вокруг — мотоциклы эскорта. Довольно много ехало мотоциклов, Владимир Владимирович, не меньше, чем в вашем сопровождении, но (впервые за этот вечер я почувствовал национальную гордость) ехали они паршиво, вихляя, нарушая стройность рядов. То ли дело наши!
Да и одеты они были паршиво, не по форме, без эполет и аксельбантов. А самое смешное — ехали они по двое.
И вдруг картинка в телевизоре затряслась, покосилась и пропала — так бывает, когда телеоператора убивают на войне. И раздался смех ведущего, который за кадром комментировал происходящее.
Это был не эскорт. Это были телекамеры мировых информационных каналов. За спиной каждого мотоциклиста оператор с видеокамерой. Это они ехали вплотную к машине президента. А он сидел у открытого окна, махал рукой толпящимся на тротуарах.
Телемотоциклисты пихались, пытаясь оказаться у самого окна президентской машины, вот один из них и свалился (чуть ли не в окно).
А почему я сперва не понял, что это журналисты? Потому что я твердо знал, что этого не может быть. Что сунься к президентской машине — костей не соберешь.
И черная машина оказалась весьма средним “Рено”, не бронированная, не лимузин, даже, как говорят, собственная машина Саркози.
А ведь 47 процентов проиграли. Телевизор показывал толпы злых, разгневанных, плачущих от разочарования. Видны были стиснутые в ярости зубы. Неудивительно. Саркози жестоко подавлял недавние волнения, обзывал подонками и отребьем тех, кто жег машины и устраивал беспорядки, обзывал горячих и самолюбивых…
И вот — открытое окно машины, толкающиеся мотоциклисты, скорость, как у велосипедиста, толпа на улицах…
Теперь наши газеты укоряют Саркози за то, что у него богатые друзья, которые после выборов дали ему бесплатно три дня покататься на 60-метровой яхте.
Вам не кажется, что эти укоры рикошетом бьют по Кремлю? Ваши друзья настолько богаче, что яхтами не измерить, разве что островами, горами, широкими морями…
* * *А ведь все, Владимир Владимирович, было в ваших руках! Вы могли сделать коренную француженку Руаяль женщиной-президентом Франции. Всего-то и надо было дня за три до выборов выступить по французскому ТВ:
— Ну, лягушатники, голосуйте за Саркози. Все равно президентом будет он, так что не брыкайтесь.
А для верности вы могли бы поздравить его в день голосования, в полдень, не дожидаясь такой чепухи, как подсчёт голосов.
И всё. И была бы Руаяль.
Александр Минкин«Коммерсантъ» № 72, от 27.04.07 г.Владимир Путин пригрозил выходом из ДОВСЕ
Международная часть послания президента Федеральному собранию оказалась крайне жесткой. Владимир Путин обвинил Запад во вмешательстве во внутренние дела России и пригрозил выходом из Договора об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ). Вчерашнее выступление российского президента стало развитием его мюнхенской речи. В споре с Западом Россия начинает переходить на язык ультиматумов.
Владимир Путин начал международную часть своего послания с критики Запада: «Не всем нравится стабильное развитие нашей страны. Растет поток денег из-за рубежа, используемых для прямого вмешательства в наши дела. На вооружение берутся демократизаторские лозунги, но цель одна — получение односторонних преимуществ и выгод, обеспечение собственных интересов».
Очевидно, этот пассаж стал ответом на последние инициативы Вашингтона. Две недели назад госдеп США опубликовал «Стратегический план на 2007 — 2012 годы», в котором одной из основных целей внешней политики Вашингтона провозглашается противодействие «негативному поведению» России (см. „Ъ« от 17 апреля). Этот доклад стал уже третьим программным документом госдепа за последние полтора месяца, в которых значительное место отводилось критике России и выработке программы по ее демократизации. А в докладе госдепартамента от 6 апреля «Поддержка США прав человека и демократии в мире» американское внешнеполитическое ведомство прямо назвало одним из своих приоритетов «проведение демократических выборов в России в 2007 и 2008 годах». В том же докладе говорилось о спонсировании российских некоммерческих организаций и проведении тренингов для политических партий и объединений, включая оппозиционную «Другую Россию».
Владимир Путин не стал, как можно было ожидать, долго говорить о планах США разместить в Европе элементы ПРО, предложив лишь обсудить этот вопрос в ОБСЕ. Зато Владимир Путин пригрозил фактическим выходом России из ДОВСЕ, объявив мораторий на исполнение положений договора. Свою угрозу президент мотивировал тем, что страны НАТО «не ратифицировали адаптированный в 1999 году договор, ссылаясь на Стамбульские договоренности, предусматривающие вывод российских подразделений из Грузии и Приднестровья». Россия же настаивает, что никакой юридической связи между ДОВСЕ и Стамбульскими договоренностями нет.
Особое недовольство российского президента вызвал тот факт, что «государства Прибалтики, несмотря на предварительные договоренности с альянсом, вообще не присоединились к ДОВСЕ». Владимир Путин поставил условие: мораторий будет действовать до тех пор, пока «все страны НАТО без исключения» не ратифицируют договор и не начнут его строго исполнять. То есть он потребовал присоединения к договору Латвии, Литвы и Эстонии и принятия ими на себя обязательств по предельным уровням вооружений. В случае «отсутствия прогресса в переговорах» Владимир Путин пообещал прекратить выполнение Россией обязательств по ДОВСЕ.
Идея выхода России из ДОВСЕ не нова. На это не раз намекали российские военные и дипломаты. Однако до сих пор Москва, выражая недовольство отказом стран Запада ратифицировать адаптированный ДОВСЕ, стремилась подтолкнуть к этому своих партнеров по дипломатическим каналам. Вчерашнее заявление Владимира Путина переводит этот спор на качественно иной уровень. Россия фактически перешла на язык ультиматумов.
Вчера Владимир Путин, по сути, развил основные тезисы своей знаменитой мюнхенской речи. Но если в феврале президент РФ ограничился жесткой критикой «однополярного мира и гегемонии США», то вчера он продемонстрировал, что готов перейти от слов к реальным делам.
Буквально через час после выступления Владимира Путина заместитель генсека НАТО Ги Роберте выразил надежду, что заявление президента РФ о выходе из ДОВСЕ «ещё не окончательное решение». Озабоченность планами Москвы высказал и генсек НАТО Яап де Хооп Схеффер. Накануне открывшегося вчера в Осло форума Россия — НАТО на уровне глав МИДов он заявил: «Я надеюсь, что министр иностранных дел Сергей Лавров объяснит слова своего президента». В свою очередь, глава госдепартамента США Кондолиза Райс, прибыв в Осло, потребовала от России придерживаться взятых на себя обязательств. Угроза Москвы выйти из ДОВСЕ наверняка станет главной темой форума Россия — НАТО.
Александр ГабуевИстория Вопроса. ПРОБЛЕМЫ С ДОГОВОРОМ ОБ ОБЫЧНЫХ ВООРУЖЕННЫХ СИЛАХДоговор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ) подписан 19 ноября 1990 года в Париже 22 странами, входившими в организацию Варшавского договора и НАТО. Договор вводил ограничения на численность военной техники в Европе (от Атлантики до Урала) по пяти категориям: танки, бронемашины, артиллерия, боевые самолеты и вертолеты. Каждый блок обязался сократить количество военной техники в Европе до 20 тыс. танков, 30 тыс. бронемашин, 20 тыс. артсистем, 6,8 тыс. самолетов и 2 тыс. вертолетов. Чтобы исключить концентрацию вооружений, было лимитировано число танков, бронемашин и артсистем в четырех зонах.
Так, на флангах (Болгария, Румыния, Закавказский, Ленинградский, Северо-Кавказский, Одесский военные округа СССР для Варшавского договора; Греция, Исландия, Норвегия и Турция для НАТО) каждому блоку разрешалось иметь 4 700 танков, 5 900 бронемашин и 6 000 артсистем.
Первая проблема возникла после распада СССР, когда потребовалось разделить советскую квоту вооружений между новыми независимыми государствами. Это сделано 15 мая 1992 года на саммите СНГ в Ташкенте. Квота РФ составила: 6 400 танков, 11 480 бронемашин, 6 415 артсистем, 3 450 самолетов и 890 вертолетов. Затем возникли проблемы с Ленинградским и Северо-Кавказским военными округами. Там РФ можно было иметь в общей сложности до 700 танков, 580 бронемашин и 1 280 артсистем. С началом войны в Чечне у РФ возникли проблемы с соблюдением этих ограничений. В результате в 1996 году границы фланговых зон были пересмотрены: из них исключили Псковскую, Волгоградскую, Астраханскую области, восточную часть Ростовской области и коридор на юге Краснодарского края.
В конце 90-х возник военный дисбаланс из-за расширения НАТО за счет бывших стран Варшавского договора и государств, появившихся после распада СССР. 19 ноября 1999 года в Стамбуле подписано Соглашение об адаптации ДОВСЕ. Теперь лимиты вводились не для военных блоков, а для отдельных стран. Для РФ квота составила 6 350 танков, 11 280 бронемашин, 6 315 артсистем, 3 416 самолетов и 855 вертолетов (эти лимиты превышают реально имеющееся количество боевой техники). Фланговые квоты РФ были увеличены в 1,3 — 3,7 раза. Однако соглашение об адаптации было увязано с обязательством России вывести свои войска из Грузии и Молдавии. В итоге адаптированный ДОВСЕ ратифицировали лишь 4 страны (Белоруссия, Казахстан, Россия и Украина) из 30 подписавших.
